Прогноз на завтра: ценностное пространство подростков и юношества современной России

Почему нас так интересуют подростки? Почему наше внимание к ним всегда так обостренно пристрастно? Конечно, они сами не дают о себе забыть, задевая, цепляя, эпатируя нас, но дело не только в их естественном природном «диссидентстве». Основной мотив нашего неослабного внимания к подросткам это то, что они являются ближайшим социальным резервом общества, теми, кто будет формировать картину мира в недалеком будущем. А кому не хочется быть уверенным в своем будущем, кому не хочется знать, что его собственные труды и деяния были не напрасны, будут иметь достойное продолжение? Сегодня, когда мир развивается столь динамично и, подчас, драматично, потребность «предупредить будущее» (Р. Брэдбери) становится особенно острой.

В последнее десятилетие было предпринято множество исследований общероссийского, регионального и локального масштаба, данные которых позволяют очертить контуры ценностного пространства подростков и молодежи достаточно четко; воспроизвести эту аксиологическую «контурную карту» мы и попытаемся.

Прежде чем говорить о ценностных приоритетах подростков и молодежи следует хотя бы пунктирно охарактеризовать некоторые детерминанты их формирования. По общему признанию, эти детерминанты сегодня весьма неблагоприятны. Экономическая нестабильность, возрастающая социальная поляризация, усиливающаяся криминогенность оказывают негативное влияние на социальное положение юного и молодого поколения. Ситуация усугубляется тем, что современные подростки и юношество лишены значимых опорных социальных конструкций – так, по большинству позиций разрушена межпоколенная преемственность, хаотичность ценностного пространства общества в целом, мировоззренческая беспорядочность приводят к еще большему колебанию «умов ни в чем не твердых» (Ф.М. Достоевский)..; провоцирующее действие оказывает видимый и остро ощущаемый молодыми разрыв между провозглашаемыми и реальными нормами жизни. Все это не может не приводить к серьезным изменениям в сознании подростков и молодежи, в частности, и к переосмыслению ими этических норм и установок.

Какой же набор базовых ценностей провозглашают сегодня молодые, какова их внутренняя иерархия?

На первый взгляд, это вполне традиционные позитивные ценности. Так, на первом месте в молодежной иерархии ценностей «друзья», на второй позиции – «материальное благополучие», затем – «семья», «любовь», «здоровье». К этому списку добавились такие относительно новые для нас ценности, как «свобода», «независимость», «карьера и деловой успех».

Все бы хорошо, и все же некоторое ощущение тревоги остается. И связано оно, в основном, с тем, что ценностные установки молодых часто не носят характера осознанного выбора, а формируются по принципу отраженной недостаточности.

Так, например, семья – традиционная, «консервативная» ценность. Но для современных подростков это не столько реальная, сколько идеальная, желаемая ценность, ибо собственный опыт «семейного счастья» у них зачастую мал и неубедителен. Атмосфера в семьях среднестатистического подростка сегодня весьма далека от идиллии. Опросы подростков в социологических и психологических исследованиях показывают, что в их семьях ощущается явный дефицит теплоты и доверия в отношениях между родителями и детьми. Психологи, например, утверждают, что каждый шестой российский подросток из полной семьи испытывает эмоциональное отвержение со стороны обоих родителей. Отчуждение, безразличие чередуется со стихийными всплесками родительского воспитательного энтузиазма, приводящим к еще более острым и драматичным конфликтам. В личном опыте подростков нет или слишком мало опыта уверенности в семейной поддержке, безусловного приятия, совместного переживания успехов и неудач: подростки жалуются, что родители чаще их ругают, чем хвалят, бесконечно подчеркивают их ошибки и промахи. Характерно, что в этой же плоскости относятся к ним и в школе. В результате, подростки не добирают важнейшего запаса благих впечатлений, которые являются фундаментальной «тайной опорой» человека на всех жизненных поворотах. Соответственно, эту ценность – «семья» – подросток переносит в будущее, мечтая и веря, что в своей семье у него все будет иначе. Но мы знаем, как это трудно! Ведь существует такая тяжелая вещь, как «психологическое наследство» – ребенок многое может сам, но редуцировать ощущение безопасности, любви, незаменимости он сам не может...

Примерно такая же мотивация актуализирует для подростков и юношества и такую, нехарактерную для периода юношеской бесшабашности, ценность, как «здоровье». Увы, здесь также проявляется не столько твердая уверенность в правильности «здорового образа жизни», сколько страх и тревога, связанные с реальной возможностью быстрой утраты здоровья в наших социальных реалиях. Школьникам хорошо известно наше общее экологическое неблагополучие, уязвимость цивилизационных условий нашего быта, низкое качество продуктов, лекарств, медицинского обслуживания. Поэтому большинство школьников уверены, что к окончанию школы подойдут с частично разрушенным здоровьем, что, к сожалению, соответствует действительности (об этом красноречиво свидетельствуют данные статистики).

Пожалуй, если говорить о твердом, осознанном ценностном выборе, то это, конечно, «друзья».

В подростковом возрасте мир взрослых закономерно отходит на второй план, замещаясь миром сверстников. Осознание своей поколенной генерации, своего особого «МЫ» – существенное духовное новообразование этого возрастного периода. В личной жизни подростков именно сверстники занимают преимущественное место. Так, обозначая приоритетные формы проведения досуга, подростки безоговорочно отдают предпочтение «общению с друзьями», «гулянию на улице» – опять-таки со сверстниками.

Два этих коммуникативных формата подростки как-то дифференцируют в своем сознании. «Гуляние», например, предполагает «тусу», «тусняк», «потолкаться», «потереться в компашке», «поморить» (т.е., посмеяться, пошутить). Гуляние подростков уже утрачивает детское игровое наполнение, но еще не обретает характера общения по интересам. Поэтому это действительно чаще всего непредсказуемо-неопределенное времяпровождение, в котором главным магнитом становится «ожидание» (вспомним, замечательная повесть о подростках Р. Погодина называется именно так – «Ожидание», соответственно главному подростковому психологическому состоянию). Ожидание некоей судьбоносной встречи, знакомства, открытия, ожидание нечто важное увидеть, услышать, ожидание в чем-то ярком участвовать и т.д.

С другой стороны, еще один магнит групповых прогулок – чувство принадлежности к общности, дающее ощущение силы, снимающее страхи, связанные с открытием «Я», неизбежной личностной выделенностью. В силу неопределенности целей, спонтанности поведения такие «гуляния» очевидно небезопасны и могут сопровождаться экстремальными проявлениями.

«Общение с друзьями», по-видимому, имеет более высокий коммуникативный статус и более серьезное содержательное наполнение, что, конечно, требует дополнительного исследования. Требует детализации само понятие «друг» в восприятии современных подростков. Пока же можно заметить следующее: понятие «друг» все чаще подменяется понятием во множественном числе – «друзья». Такое впечатление, что дружба как глубокое сокровенное чувство, как индивидуальный выбор своего второго «Я» уступает место приятельству, функциональным, либо релаксационным отношениям сверстников. Об этом свидетельствуют и ответы подростков по поводу «общения с друзьями»: это понятие вмещает разговоры («говорим обо всем», «обсуждаем разные случаи»), совместные занятия («вместе занимаемся», «готовим уроки»), игры («играем на компе», «иногда играем в карты»), просмотр любимых фильмов и телепередач («смотрим видик», «смотрим Дом-2», «смотрим «Ранетки» и «Папины дочки»), слушание музыки.

Музыка, несомненно, занимает сегодня ведущее место в художественных приоритетах подростков и юношества, опережая просмотр кино и ТВ, далеко опережая чтение книг – это отмечают все исследования подростково-юношеской субкультуры последнего десятилетия. Такая приоритетность сложилась под воздействием нескольких взаимодействующих факторов. Во-первых, этому способствует всепроникающий характер современной музыки – она может звучать и слушаться в самых разных местах и ситуациях, благодаря современным звуковоспроизводящим устройствам (неслучайно подростки охотно позиционируют себя при опросах, как «девочка-мальчик с плеером»).

С другой стороны, припадание к музыке может быть стихийным и бессознательным выражением «духовной жажды» в ситуации утраты более серьезных источников, ее питающих. Музыка проникает в нас легко, на чувственном уровне, она не требует таких усилий постижения и перекодирования, как текст или картина художника. В то же время она вызывает в нас сильный эмоциональный подъем, правда, не столько духовного, сколько экстатического характера (имея, конечно, в виду музыкальные предпочтения подростков).

Музыка выполняет в подростково-юношеской общности и важную коммуникативную роль – она заполняет пустоты речевого общения, что для нашей «языково истощенной» молодежи весьма ценно.

По-прежнему интенсивным остается интерес подростков и юношества к кино (2–3-я позиция после музыки). В последние годы здесь несколько поменялась приоритетность киножанров. Кажется, произошло насыщение боевиками и триллерами; на первые позиции уверенно вышла комедия. С одной стороны, в этом проявляется потребность в эмоциональной разрядке среди обилия подростковых стрессов, учебной усталости, общего эмоционального истощения. С другой стороны, здесь нельзя не учитывать то место, которое занимает юмор в субкультуре современной молодежи. Умение «прикалываться», «морить», знание «приколов» Comedy Club, молодежных сериалов MTV, телепередачи «Наша Russia» является непременной брендовой составляющей представителя подросткового и юношеского сообщества. Подростков притягивает юмор на грани ерничества, который дает им ощущение свободы от бремени давления общества, возможность продемонстрировать свою независимость от сложившихся общественных канонов и штампов, а заодно, зачастую, и от сложившихся общественных ценностей. Характерно, что одной из любимых культовых фигур становится для молодых и юных Павел «Снежок» Воля (Comedy Clab), именующий себя «гламурным подонком». С одной стороны, презирающий, уничтожающе высмеивающий пресловутый «глянец» и «гламур», он одновременно прекрасно пользуется им с максимальной выгодой для себя – знаковый пример нравственной аномии, когда главным императивом становится мотив личной выгоды.

Чтение не как функциональная, а как интеллектуально-духовная деятельность, не занимает сколько-нибудь заметного места в жизни подростков. По данным многочисленных исследований последних лет, три-четыре раза в неделю свыше 30 минут читают около трети подростков. Почти каждый десятый – очень редко читает книги. И это еще вполне оптимистические данные! Ведь подростки сегодня – весьма неоднородная масса; здесь происходит расслоение по множеству признаков, в том числе и по социально-имущественному цензу, который зачастую определяет тип образовательного учреждения, в котором учится подросток. Не секрет, что обычные общеобразовательные школы дают почти тотальную картину «слабого чтения» – здесь частота чтения не три-четыре раза в неделю, а пару раз в месяц или еще реже. Ситуация в лицеях и гимназиях несколько лучше, так как здесь сами программы, инновационные методики преподавания, интеллектуально насыщенная образовательная среда, стимулируют читательскую деятельность школьников. Тем не менее, «окружение» вовсе не закономерно «делает короля» – нередко элитарное обучение остается красивой оберткой, не затрагивающей глубинную духовную структуру личности. Так, например, мотивы чтения и читательские ожидания, практически, совпадают у подростков обычных и элитарных школ.

В целом же, чтение в жизни подростков почти полностью сегодня ориентировано на образовательные, учебные потребности.

Само образование входит в систему ценностей подростков и юношества достаточно стабильно, хотя и далеко не на первых позициях. Образование входит в систему молодежных ценностей не как терминальная (целевая) ценность, а скорее, как ценность инструментального порядка. Оно рассматривается как средство «получить аттестат», «поступить в вуз», «в будущем сделать карьеру» и т.д. По наблюдениям специалистов, все более сокращается доля подростков, которых увлекает сам процесс познания, самораскрытия и совершенствования своих интеллектуальных возможностей.

Интересно, что и далее, по мере продвижения к вожделенной «карьере», ценность знаний не слишком повышается в рейтинге молодых. Так, опросы студентов по поводу средств достижения жизненного успеха показывают, что приоритет отдается волевым и коммуникативным качествам: «умение нравиться людям», «полезные связи и знакомства», «предприимчивость и целеустремленность»; важная составляющая успеха и «наличие стартового капитала». Значимость «знаний и интеллекта», «талантов и способностей», «компетентности и квалификации» оцениваются студентами в пределах всего 10–15%.

Такое отношение к образованию имеет объективные основания: не всегда образование, которое получают молодые, совпадает с их трудовой стезей в дальнейшем (чаще всего именно не совпадает). И это понимается уже на фазе получения образования, что формирует небрежно-поверхностное к нему отношение («лишь бы диплом получить»). При этом не все и не всегда сознают, что образование – это не сумма знаний, а, в первую очередь, овладение техниками мышления и методиками понимания, которые и составляют важнейший «капитал» на пути к успеху в любом виде деятельности.

Во множестве современных публикаций, посвященных подросткам, юношеству и молодежи, варьируется мысль о том, что сегодня в жизнь вступает поколение, мыслящее достаточно рационально и утилитарно. Характерно, что уже 9–10-летние дети, обозначая свое будущее, не тяготеют к романтическим профессиям; их выбор достаточно трезв – «программист», «банкир», «стоматолог», «юрист», «пластический хирург» и т.д. Что, в принципе, совсем неплохо – новое поколение крепче цепляется за землю, меньше витает в облаках и, возможно, будет более жизнестойким. Тревожит другое – отсутствие глобальной мотивации. Сегодняшние молодые мыслят «проектами», воспринимая свое личное время в дискретных отрезках, каждый раз начиная как бы с чистого листа, что мешает формированию целостного образа «Я», приводит к разрыву зон ответственности.

Современные молодые живут уже в соответствии с новым социальным алгоритмом, основанном на приоритете частной жизни. В этом есть безусловные плюсы: приходит понимание личной ответственности за свою жизнь, закрепляется установка на личностную самореализацию. Но есть здесь, разумеется, и свои издержки: не всегда молодые умеют и хотят разграничить подлинную автономность личности и эгоистический произвол. Опросы показывают, что достаточно большая часть молодых респондентов высказывается за возможность достижения личного успеха любым путем, пренебрегая интересами других.

Пока социологи нас успокаивают, замечая, что сегодняшними молодыми владеет индивидуалистическое мировоззрение в достаточно умеренных границах; как будет развиваться ситуация дальше, зависит от сочетания множества факторов. Пока же, частные, личные ценности абсолютно доминируют над общественно значимыми. Характерно, например, что такой мотив профессионального выбора, как «важность моей работы для людей, для общества», значима только для 6% студентов, по результатам опросов.

На периферии ценностной иерархии подростков и юношества находится и такая ценность, как «гордость за свою страну, ее историю и культуру».

Наше общество именуют «разорванным», «переходным» и даже «несостоявшимся» – для такого общества характерны разрывы культурного пространства, конфликты ценностей. В этих конфликтах одной из мишеней стала и «гордость за свою страну». Радикальное отрицание опыта предыдущих поколений, характерное для первых постперестроечных лет, сформировало межпоколенный разлом, отторжение молодых от национальной почвы, национальных традиций как от чего-то несостоятельного, недостойного преемствования. Характерны, в этом смысле, установки молодых по поводу поездок за рубеж: от 5 до 8% желают заработать и познакомиться с новыми людьми, около 40% хотят «просто увидеть мир», а более 50% стремятся разведать возможности «в перспективе остаться за границей».

Вспоминается стихотворение 14-летнего А.С. Пушкина:

Великим быть желаю,
Люблю России честь.

Нынешние 14-летние остро осознают расширение рамок социальной свободы, создающие безграничные возможности для самореализации, но, кажется, не спешат связать планы по самовоплощению с «честью России».

Объясняя сложности и изломы ценностного пространства современных молодых, мы говорим об основополагающем влиянии на него социально-экономических факторов. Но наша надежда в этой ситуации должна основываться на том, что в новое время как никогда повысилась значимость фактора «индивидуального биографического проектирования». Вот на это процесс мы должны научиться влиять тонко, деликатно и максимально содержательно.

«Не плакать, не смеяться, а понимать», – этот афоризм древних философов должен стать нашей программой взаимодействия с молодыми и юными на аксиологическом поле. Понимать их ценностные выборы, их мотивацию и детерминанты, помогать разворачивать и раздвигать содержательное пространство этих ценностей, искать и находить точки сопряжения их с другими ценностными полями, научиться предъявлять молодым свои ценности (спокойно и убежденно, а не надрывно и истерично). И тогда, быть может, мы сумеем преодолеть «ценностное отчуждение», разрывающее наше общество сегодня, обретем некие прочные устои, служащие опорой в нелегких испытаниях нового времени.

Библиография:

1. Дмитриева, Л.М. Ценности и ценностные ориентации: методология исследования / Е.Ю.Суворова, Л.М.Дмитриева // Современное российское общество: динамика ценностных ориентаций. – М.: Наука, 2005. – С.32-43.

2. Лисаускене, М.В. Поколение NEXT – прагматические перфекционисты или романтики потребления / М.В.Лисаускене // Социолог. исследования. – 2006. – №4. – С.115-117.

3. Митрофанова, С.Ю. Жизненные стили подростков: миф или реальность? / С.Ю. Митрофанова // Актуальные проблемы социального знания: сб. науч. тр. – Самара, 2006. – С. 230-237.

4. Отцы и дети : поколенческий анализ современной России / под ред Ю.Левада, Т.Шанина. – М., 2005. – 328 с.

5. Соловей, А.Н. Проблема формирования ценностных ориентаций в обществе переходного периода / А.Н.Соловей // Система ценностей человека как социокультурная реальность: сб. науч. тр. – Курган, 2006. – С. 126-130.

6. Тимерманис, И.Е. Поведенческие ориентации студенческой молодежи и молодежная среда / И.Е.Тимерманис // Студенческое самоуправление как объект исследования и ресурс общественного развития: моногр. – СПб.: Диалог, 2006. – С. 67-81.

Н.К. Сафонова